Время наступает - Страница 102

102

– Ступайте! – громогласно скомандовал он. – И уничтожьте их!

ГЛАВА 25

Судьба – это то, что случается, когда пытаешься ее изменить.
Смок Белью

Сквозь распахнутые ворота Сусанна увидела то, что заставило ее и всех, кто стоял поблизости, застыть в оцепенении от невыразимого ужаса: огромные крылатые человеко-быки ламассу, встряхнувшись, точно от векового сна, вдруг обрели живую плоть и, шумно дыша, неспешно переступили с ноги на ногу. Разноцветная известка посыпалась с них, освобождая из магической скорлупы многотонные громады.

Стоявшая у ворот в церемониальном строю городская стража бросилась врассыпную, роняя оружие и забывая обо всем, кроме спасения жизни. Им было чего бояться: ламассу не знали жалости, не ведали пощады. Ни меч, ни стрелы не могли пробить их толстую кожу. Они были прожорливы и вечно голодны, и взгляд их леденил кровь в жилах.

Кони промчавшегося незадолго перед появлением Гауматы принца эбореев и его эскорта, почуяв неведомых чудовищ, вздыбились с паническим ржанием, сбрасывая наземь всадников. Сусанна увидела, как подступает к лежащему на земле Даниилу один из огромных монстров.

– Нет! – Девушка и сообразить не успела, как развернувшаяся в ней невидимая пружина вдруг толкнула ее вперед, туда, где, воздев к небу руку с зажатым сампиром, на золоченой колеснице стоял Верховный жрец Мардука. Юный возница, едва удерживавший в повиновении зашоренную четверку коней, дернулся от окрика своего господина, как от увесистого пинка.

– Убери эту дрянь!

Он замахнулся было кнутом, но замер, так и не опустив на жертву длинный витой бич. Он был так юн, а девушка так хороша собой!

– Бей! – почти взвизгнул над его ухом Гаумата.

Точно во сне юнец попытался оттолкнуть отчаянную девицу, но с тем же успехом он мог пытаться остановить атакующую львицу. Не слишком понимая, что делает, Сусанна мертвой хваткой вцепилась в его запястье и единым махом сдернула с колесницы наземь. Еще мгновение, и она, вскочив на дно повозки, повисла на Верховном жреце, срывая с его головы солнечную диадему и хватая за волосы. От неожиданного удара Гаумата покачнулся и рухнул на дно колесницы, роняя заветный камень. В это мгновение лошади упряжки почувствовали желанную свободу и рванули вперед, увлекая за собой повозку.

Ламассу, до той поры бестрепетно затаптывавшие в пыль свалившихся всадников, замерли, впадая в дурманное оцепенение. Один из них так и остановился с поднятой ногой, под которой обреченной жертвой лежал оглушенный падением Даниил. Он совсем было простился с жизнью, увидев над собой опускающееся копыто величиной со средних размеров местную лодку. Но вдруг громадина остановилась. Мгновения было довольно, чтобы Даниил выкатился из опасной зоны подобно гонимому ветром перекати-полю. Еще миг, и, схватив под уздцы метавшегося без хозяина коня, он с силой осадил встревоженное животное и рывком оказался в седле. Он не понимал, что произошло, почему стоявшие без движения каменные изваяния вдруг начали атаку. Сейчас ему было не до того. Прямо перед ним, не более чем в сотне шагов, застыл в оцепенении царский кортеж. Вокруг слышались истошные крики толпы, женский визг и стоны раненых. Среди царящего вокруг хаоса он увидел изукрашенную резьбой и золотом колесницу Верховного жреца. Перепуганные кони несли ее без дороги невесть куда.

«Халаб был здесь, но без колесницы, – мелькнуло у него в голове. – Неужели Гаумата? Точно в подтверждение его догадки над бортом повозки, дотоле казавшейся пустой, появилось знакомое до отвращения разъяренное лицо Верховного жреца. Оно было багровым, и по щеке его тянулись глубокие царапины. Силясь одной рукой поймать свесившиеся поводья, Гаумата выпрямился в полный рост и вновь поднял магический сампир.

– Идите! – громогласно командовал он. – Идите и убивайте, не щадите никого!

– Стреляйте! Стреляйте в него! – закричал в ответ разгневанный Валтасар.

Скифы его охраны, точно по мановению волшебной палочки, разом изогнули сделанные из турьих рогов луки и приложили к тетивам быстролетные стрелы…

Все смешалось в этот миг. Как позже написал о том Амердат, когда его глаза, глаза очевидца, перестали быть круглыми и приняли обычную форму: «Чудовища же ударили в строй, делая всех живых мертвыми и упиваясь видом пролитой крови. Скифы, окружавшие царя, посылали в них стрелы. Но кони их были столь напуганы, что попасть в глаза ламассу, а только там было уязвимое место их, не было никакой возможности. Те же, кто намеревался пронзить стрелами изменника, принуждены были оставить сию затею, ибо тот закрылся, точно щитом, девицей Сусанной. Даниил-пророк волей своей положил им строгий запрет спускать тетивы».

Воистину, перо в руках человека слабо, ему не под силу отобразить того ужаса, той сумятицы и паники, которые охватили население столицы и приближающиеся войска. Но даже в этой невероятной суматохе старец Амердат подметил важнейшее: услышав приказ стрелять, Гаумата действительно подхватил с пола колесницы оглушенную девушку и, закрывшись ею, погнал коней прочь. В другой раз это, вероятно, не остановило бы скифов, им частенько приходилось бить стрелой и в менее доступную мишень. Но сейчас взбесившиеся кони становились на дыбы, брыкались, пытались умчаться подальше от этого места, так что было весьма затруднительно попасть из лука в удаляющуюся мишень.

Но вдруг среди воплей и стонов послышалась громкая и яростная, словно рев трубы, команда:

– Не стрелять!!! – Царевич Даниил, склонившись к конской холке, гнал своего жеребца в догон уносящейся колеснице. – Не стрелять! – вопил он, и луки диких скифов, послушных царской воле, как по приказу Вышнего, невольно опустились, не выпустив в полет оперенную смерть. Впервые за время службы царские телохранители ослушались приказа государя.

102