Время наступает - Страница 64

– Что смотришь? Узнал, надеюсь? – Гаумата кивнул, не в силах вымолвить ни единого слова. – Это хорошо. Я уж боялся, что не узнаешь! Значит, так ты выполняешь мою волю?

– Весь день… Весь город, – хрипло выдавил Первосвященник, в ужасе глядя, как верховный бог постукивает по золотому постаменту отточенной Сокрушительницей чудовищ.

– Это не моя забота, – жестко отчеканил золотой исполин, хмуря сияющее чело. – Если хочешь знать, они уже ускользнули у тебя из-под носа.

– Я повелел изловить их, где бы они ни оказались. Я сделал все, что в силах совершить человек. Скоро несчастные, посягнувшие на твое величие, будут приведены к тебе с повинной головой в путах и оковах!

– О чем твердишь ты, жрец? Какое дело мне до каких-то глупцов, дерзнувших усомниться в моей силе и величии? Разве могут они уязвить меня? Разве сила моя от того стала меньше? – Мардук воздел руку в сторону Гауматы и чуть заметно пошевелил указательным пальцем.

Золоченый посох – знак высокого жреческого звания, в единый миг обернулся змеем, и тот, разинув ужасающую пасть, зашипел на хозяина. Конвульсивным движением руки Гаумата отбросил зубастого гада. Но змей и не думал униматься. Извиваясь и шипя, устремился он к ногам Верховного жреца, готовый сразить и пожрать недавнего господина. Мардук вновь сделал движение пальцем, и посох обрел прежний вид.

– Как ты отринул знак служения моего, так и тебе быть отринутым. Где тогда укроешься от гнева небесного? Чем утолишь пламень, изнутри сжигающий? Я милостив, и потому дарю тебе еще одну попытку. Но не выплесни неразумно чашу дней своих, ибо не наполнится она вновь.

– Да будет так, – прошептал Гаумата, в изнеможении опускаясь на пол.

Созерцая с высокого утеса военный лагерь, Кир мрачно поглаживал седеющую бороду. Военная удача, похоже, решила отвернуться от него. Как сообщали разведчики, войско лидийцев, укрепленное отрядами греческих, фракийских и фригийских наемников, оказалось едва ли не вдвое больше, чем предполагалось. К тому же почти у самых отрогов Северных гор к царю персов примчался гонец с вестью, что египетский фараон пошел войной на его землю. То ли подлые мятежники успели сговориться с ним, то ли уж боги и впрямь отвернулись от Кира, но иного выхода не было. К берегам далекого Нила примерно с третью войска отправился царевич Камбиз – его старший сын.

Правда, среди всех напастей было и радостное известие: вовремя разгадав хитрость лидийцев, устроивших засаду в одном из ущелий, он сделал крюк и, обойдя противника, вышел в тыл врага безо всяких потерь. Правда, теперь идти пришлось не по Царской дороге, а По овечьим тропам, но зато теперь внезапность была на его стороне. «Сейчас бы и атаковать, но армия изнурена долгим стремительным переходом. А потому придется дать ей хотя бы день отдыха, иначе перед лидийцами окажется не грозная рать, а вооруженная толпа, едва переставляющая ноги от усталости», – с досадой кусал губы царь персов.

Прекрасно осознавая истинное положение, Кир негодовал в душе и терзал седеющую бороду так, словно, выдернув из нее волосок, он, подобно джинну, мог сразу решить все проблемы. Но, увы, Кир был лишь государем и полководцем, а не джинном.

– О повелитель! – тихо произнес командир яблоконосцев, сопровождавших царя в его разъездах.

– Ну что еще? – выходя из задумчивости, отозвался Кир.

– Там всадники. – Военачальник указал рукой на каменное русло некогда протекавшей среди гор реки. – Это не наши!

Царь персов прищурил глаза, стараясь получше разглядеть наездников, мчавшихся во весь опор.

– Да, это не наши! Я знаю этот доспех и этого коня. Ахуромазда не оставил без помощи детей своих! Это вавилоняне!

Кир почти вбежал в шатер, где дожидался его приезжий. Запыленный доспех гостя и его усталый вид недвусмысленно говорили, что он проделал трудный путь верхом.

– Нидинту-Бел?! – Кир с радостью прижал к себе родственника жены. – Рад снова видеть тебя! Я полагаю, твой царь послал сюда немалое войско? – На губах Кира впервые за последние дни играла улыбка надежды. – Признаться, я думал, он будет тянуть время и отсиживаться за своими стенами. Что же, это пойдет ему на пользу. Я не знаю жалости к врагу, но никогда не обманываю друзей.

Кир заметил, как после его слов дернулось лицо вавилонянина.

– Не тревожься, – успокоил он гостя. – То, что было, знаем лишь мы, никто другой. Валтасар отныне мне друг, но ты – родственник моей жены, а стало быть, и мой.

– Я бы не торопился, о великий государь, звать Валтасара другом.

– Разве он не послал своих воинов нам на подмогу? – насторожился Кир.

– Войско уже близко и ведет его сам Валтасар. Но он вовсе не спешит тебе на помощь. Он ждет, когда ты сцепишься с лидийцами, чтобы нанести удар в спину и отомстить за поражение своего отца. Армия Набонида не пришла. Скорее всего ее и вообще никогда не существовало. Это была лишь уловка, чтобы выиграть время. Вот тебе послание от Гауматы. Он написал здесь все подробно.

Нидинту-Бел выдернул из-под доспеха туго свернутый пергамент:

– Гаумата лично присутствовал на царском совете, когда обсуждался план.

Лицо персидского царя помрачнело, ему живо вспомнилась слышанная в детстве история о том, как в непроходимых джунглях реки Хинд охотники ловят смешных кривляк, похожих на поросших шерстью человечков. В выдолбленную тыкву, закрепленную на стволе дерева, они бросают вкусные ароматные плоды, до которых так охочи эти существа. Те же без страха суют лапу в узкое горлышко сосуда и хватают то, что нащупают. Вот только обратно кулак с зажатым плодом не вылезает никак. А бросить его мохнатому уродцу не позволяет жадность и вздорный нрав.